Неточные совпадения
В конце зимы в
доме Щербацких происходил консилиум, долженствовавший решить, в каком положении
находится здоровье Кити и что нужно предпринять для восстановления ее ослабевающих сил.
Вронский на балах явно ухаживал за Кити, танцовал с нею и ездил в
дом, стало быть, нельзя было сомневаться в серьезности его намерений. Но, несмотря на то, мать всю эту зиму
находилась в страшном беспокойстве и волнении.
Но няня уже не
находилась в
доме Алексея Александровича.
Почему у Прошки были такие большие сапоги, это можно узнать сейчас же: у Плюшкина для всей дворни, сколько ни было ее в
доме, были одни только сапоги, которые должны были всегда
находиться в сенях.
Во взаимных услугах они дошли наконец до площади, где
находились присутственные места: большой трехэтажный каменный
дом, весь белый, как мел, вероятно для изображения чистоты душ помещавшихся в нем должностей; прочие здания на площади не отвечали огромностию каменному
дому.
Он даже успел сунуть неприметно в руку; дело, впрочем, было ясное и законное, и, во всяком случае, тут помощь ближе была. Раздавленного подняли и понесли;
нашлись помощники.
Дом Козеля был шагах в тридцати. Раскольников шел сзади, осторожно поддерживал голову и показывал дорогу.
А между тем в
доме Николая Петровича
находилось существо, с которым он не то чтобы отводил душу, а охотно беседовал…
Небольшой дворянский домик на московский манер, в котором проживала Авдотья Никитишна (или Евдоксия) Кукшина,
находился в одной из нововыгоревших улиц города ***; известно, что наши губернские города горят через каждые пять лет. У дверей, над криво прибитою визитною карточкой, виднелась ручка колокольчика, и в передней встретила пришедших какая-то не то служанка, не то компаньонка в чепце — явные признаки прогрессивных стремлений хозяйки. Ситников спросил,
дома ли Авдотья Никитишна?
Самгин спустился вниз к продавцу каталогов и фотографий. Желтолицый человечек, в шелковой шапочке, не отрывая правый глаз от газеты, сказал, что у него нет монографии о Босхе, но возможно, что они имеются в книжных магазинах. В книжном магазине
нашлась монография на французском языке.
Дома, после того, как фрау Бальц накормила его жареным гусем, картофельным салатом и карпом, Самгин закурил, лег на диван и, поставив на грудь себе тяжелую книгу, стал рассматривать репродукции.
Вот почему Марья, как услышала давеча, что в половине двенадцатого Катерина Николаевна будет у Татьяны Павловны и что буду тут и я, то тотчас же бросилась из
дому и на извозчике прискакала с этим известием к Ламберту. Именно про это-то она и должна была сообщить Ламберту — в том и заключалась услуга. Как раз у Ламберта в ту минуту
находился и Версилов. В один миг Версилов выдумал эту адскую комбинацию. Говорят, что сумасшедшие в иные минуты ужасно бывают хитры.
Полтора года назад Версилов, став через старого князя Сокольского другом
дома Ахмаковых (все тогда
находились за границей, в Эмсе), произвел сильное впечатление, во-первых, на самого Ахмакова, генерала и еще нестарого человека, но проигравшего все богатое приданое своей жены, Катерины Николаевны, в три года супружества в карты и от невоздержной жизни уже имевшего удар.
— Так-с. Если она приговорена только вчера, — сказал прокурор, не обращая никакого внимания на заявление Нехлюдова о невинности Масловой, — то до объявления приговора в окончательной форме она должна всё-таки
находиться в
доме предварительного заключения. Свидания там разрешаются только в определенные дни. Туда вам и советую обратиться.
Действительно, Екатерина Маслова
находилась там. Прокурор забыл, что месяцев шесть тому назад жандармами, как видно, было возбуждено раздутое до последней степени политическое дело, и все места
дома предварительного заключения были захвачены студентами, врачами, рабочими, курсистками и фельдшерицами.
Мальчик еще при жизни отца
находился под руководством Бахарева и жил в его
доме; после смерти Александра Привалова Бахарев сделался опекуном его сына и с своей стороны употребил все усилия, чтобы дать всеми оставленному сироте приличное воспитание.
— О нет! — ответила за нее Вера Иосифовна. — Мы приглашали учителей на
дом, в гимназии же или в институте, согласитесь, могли быть дурные влияния; пока девушка растет, она должна
находиться под влиянием одной только матери.
Но я не говорил того, что я знаю все от него, и я не мог бы этого сказать, потому что, действительно, знаю все не от него, а от Дмитрия Сергеича, который просидел у меня часа два; я был предуведомлен, что он будет у меня, потому и
находился дома, он сидел у меня часа два или более после того, как он написал записку, столько огорчившую вас.
Похороны совершились на третий день. Тело бедного старика лежало на столе, покрытое саваном и окруженное свечами. Столовая полна была дворовых. Готовились к выносу. Владимир и трое слуг подняли гроб. Священник пошел вперед, дьячок сопровождал его, воспевая погребальные молитвы. Хозяин Кистеневки последний раз перешел за порог своего
дома. Гроб понесли рощею. Церковь
находилась за нею. День был ясный и холодный. Осенние листья падали с дерев.
Мне это надоело, я не велел его принимать и даже прятался от него в лес, но он и тут
нашелся: «Барина
дома нет, — говорил он, — ну, а водка-то
дома, верно?
Около двухсот рабочих вывели окруженными конвоем и повели в Гнездниковский переулок, где
находились охранное отделение и ворота в огромный двор
дома градоначальника.
Дежурная комната
находилась в правой стороне нижнего этажа, стена в стену с гауптвахтой, а с другой ее стороны была квартира полицейского врача. Над участком — квартира пристава, а над караульным
домом, гауптвахтой и квартирой врача — казарма пожарной команды, грязная и промозглая.
Все успокоилось. Вдруг у
дома появился полицмейстер в сопровождении жандармов и казаков, которые спешились в Глинищевском переулке и совершенно неожиданно дали два залпа в верхние этажи пятиэтажного
дома, выходящего в переулок и заселенного частными квартирами. Фабричный же корпус, из окон которого кидали кирпичами, а по сообщению городовых, даже стреляли (что и заставило их перед этим бежать),
находился внутри двора.
В 1905 году он был занят революционерами, обстреливавшими отсюда сперва полицию и жандармов, а потом войска. Долго не могли взять его. Наконец, поздно ночью подошел большой отряд с пушкой. Предполагалось громить
дом гранатами. В трактире ярко горели огни. Войска окружили
дом, приготовились стрелять, но парадная дверь оказалась незаперта. Разбив из винтовки несколько стекол, решили штурмовать.
Нашелся один смельчак, который вошел и через минуту вернулся.
— Вот здесь я деловой человек, — объяснил Стабровский, показывая Луковникову свой кабинет. — Именно таким вы меня знали до сих пор. Сюда ко мне приходят люди, которые зависят от меня и которые завидуют мне, а вот я вам покажу другую половину
дома, где я самый маленький человек и сам
нахожусь в зависимости от всех.
Харитина действительно была не глупа. Свое отступление из
дома Галактиона она затушевала тем, что сначала переехала к отцу. Предлог был налицо: Агния
находилась в интересном положении, отец нуждался в утешении.
Темная
находилась рядом со сторожкой, в которой жил Вахрушка. Это была низкая и душная каморка с соломой на полу. Когда Вахрушка толкнул в нее неизвестного бродягу, тот долго не мог оглядеться. Крошечное оконце, обрешеченное железом, почти не давало света. Старик сгрудил солому в уголок, снял свою котомку и расположился, как у себя
дома.
Стабровский действительно любил Устеньку по-отцовски и сейчас невольно сравнивал ее с Дидей, сухой, выдержанной и насмешливой. У Диди не было сердца, как уверяла мисс Дудль, и Стабровский раньше смеялся над этою институтскою фразой, а теперь невольно должен был с ней согласиться. Взять хоть настоящий случай. Устенька прожила у них в
доме почти восемь лет, сроднилась со всеми, и на прощанье у Диди не
нашлось ничего ей сказать, кроме насмешки.
Когда Микрюков отправился в свою половину, где спали его жена и дети, я вышел на улицу. Была очень тихая, звездная ночь. Стучал сторож, где-то вблизи журчал ручей. Я долго стоял и смотрел то на небо, то на избы, и мне казалось каким-то чудом, что я
нахожусь за десять тысяч верст от
дому, где-то в Палеве, в этом конце света, где не помнят дней недели, да и едва ли нужно помнить, так как здесь решительно всё равно — среда сегодня или четверг…
Во Владимировке, при казенном
доме, где живет смотритель поселений г. Я. со своей женой-акушеркой,
находится сельскохозяйственная ферма, которую поселенцы и солдаты называют фирмой.
Однако на этот раз ее ожидания были обмануты: венскому инструменту оказалось не по силам бороться с куском украинской вербы. Правда, у венского пианино были могучие средства: дорогое дерево, превосходные струны, отличная работа венского мастера, богатство обширного регистра. Зато и у украинской дудки
нашлись союзники, так как она была у себя
дома, среди родственной украинской природы.
Стряпчий казенных дел сделал на меня донос, что я, избегая платежа казенной недоимки,
дом продал, обманул гражданскую палату, назвавшись тем званием, в коем я был, а не тем, в котором
находился при покупке
дома.
— Э, да неужели и вправду вам неизвестно, что сегодня будет свидание Аглаи Ивановны с Настасьей Филипповной, для чего Настасья Филипповна и выписана из Петербурга нарочно, чрез Рогожина, по приглашению Аглаи Ивановны и моими стараниями, и
находится теперь, вместе с Рогожиным, весьма недалеко от вас, в прежнем
доме, у той госпожи, у Дарьи Алексеевны… очень двусмысленной госпожи, подруги своей, и туда-то, сегодня, в этот двусмысленный
дом, и направится Аглая Ивановна для приятельского разговора с Настасьей Филипповной и для разрешения разных задач.
Визит этот был для него, впрочем, в некотором отношении рискованным. Он затруднялся и колебался. Он знал про
дом, что он
находится в Гороховой, неподалеку от Садовой, и положил идти туда, в надежде, что, дойдя до места, он успеет наконец решиться окончательно.
В партии Кишкина
находился и Яша Малый, но он и здесь был таким же безответным, как у себя
дома. Простые рабочие его в грош не ставили, а Кишкин относился свысока. Матюшка дружил только со старым Туркой да со своими фотьянскими. У них были и свои разговоры. Соберутся около огонька своей артелькой и толкуют.
Петр Елисеич, конечно, был
дома и обрадовался старому сослуживцу, которого не знал куда и посадить. Нюрочка тоже ластилась к гостю и все заглядывала на него. Но Ефим Андреич
находился в самом угнетенном состоянии духа, как колесо, с которого сорвался привод и которое вертелось поэтому зря.
Теперь автограф
находится в Пушкинском
Доме (воспроизведен в Полном собрании сочинений Рылеева под ред.
В кухне
дома жил дворник, какой и должен
находиться в таком
доме.
— Нет-с, есть. — А повторительно опять тоже такое дело: имел я в юных летах, когда еще
находился в господском
доме, товарища, Ивана Ивановича Чашникова, и очень их любил, а они пошли в откупа, разбогатели и меня, маленького купца, неравно забыли, но, можно сказать, с презреньем даже отвергли, — так я вот желаю, чтобы они увидали, что нижнедевицкий купец Семен Лазарев хотя и бедный человек, а может держать себя на точке вида.
Женщины
Дома и гости молчали. Белоярцев
находился в замешательстве.
В том каменном полуэтаже, над которым
находилась квартира Нечая, было также пять жилых комнат. Три из них занимала хозяйка
дома, штабс-капитанша Давыдовская, а две нанимал корректор одной большой московской типографии, Ардалион Михайлович Арапов.
Германская революция была во всем разгаре. Старик Райнер оставался
дома и не принимал в ней, по-видимому, никакого непосредственного участия, но к нему беспрестанно заезжали какие-то новые люди. Он всегда говорил с этими людьми, запершись в своем кабинете, давал им проводников, лошадей и денег и сам
находился в постоянном волнении.
Коля Гладышев был не один, а вместе с товарищем-одноклассником Петровым, который впервые переступал порог публичного
дома, сдавшись на соблазнительные уговоры Гладышева. Вероятно, он в эти минуты
находился в том же диком, сумбурном, лихорадочном состоянии, которое переживал полтора года тому назад и сам Коля, когда у него тряслись ноги, пересыхало во рту, а огни ламп плясали перед ним кружащимися колесами.
— Подумайте сами, мадам Шойбес, — говорит он, глядя на стол, разводя руками и щурясь, — подумайте, какому риску я здесь подвергаюсь! Девушка была обманным образом вовлечена в это… в как его… ну, словом, в
дом терпимости, выражаясь высоким слогом. Теперь родители разыскивают ее через полицию. Хорошо-с. Она попадает из одного места в другое, из пятого в десятое… Наконец след
находится у вас, и главное, — подумайте! — в моем околотке! Что я могу поделать?
Правда, недалеко от
дому протекала очень рыбная и довольно сильная река Уршак, на которой пониже деревни
находилась большая мельница с широким прудом, но и река мне не понравилась, во-первых, потому, что вся от берегов проросла камышами, так что и воды было не видно, а во-вторых, потому, что вода в ней была горька и не только люди ее не употребляли, но даже и скот пил неохотно.
Рябая девица была Александра Ивановна Ковригина, двоюродная моя сестра, круглая сирота, с малых лет взятая на воспитанье Прасковьей Ивановной; она
находилась в должности главной исполнительницы приказаний бабушки, то есть хозяйки
дома.
В карете генерал, когда они поехали, тоже все как-то поеживался, откашливался; хотел, как видно, что-то такое сказать и не
находился; впрочем, и пространство, которое им надобно было проехать до квартиры Плавина, было слишком небольшое, а лошади несли их быстро, так что через какие-нибудь минуты они очутились уже у подъезда знакомого нам казенного
дома.
— Сейчас приезжал ко мне Борис Николаевич Фатеев и известил меня, что жена его снова бежала от него и ныне пребывает в Москве, у тебя в
доме,
находясь с тобой в близком сожительстве.
«Вот, говорит, господа, я спьяна, за тысячу рублей, подкупил священника похоронить медведя у церкви, по церковному обряду, а вот, говорит, и поличное это самое
находится у него в
доме!» Священник — туда-сюда, отшутиться было хотел, но они постановление написали, требуют, чтобы и он зарукоприкладствовал…
Дом блестящего полковника Абреева
находился на Литейной; он взял его за женой, урожденной княжной Тумалахановой.
Дом прежде имел какое то старинное и азиатское убранство; полковник все это выкинул и убрал
дом по-европейски. Жена у него, говорят, была недальняя, но красавица. Эту прекрасную партию отыскала для сына еще Александра Григорьевна и вскоре затем умерла. Абреев за женой, говорят, получил миллион состояния.
Кроме литературной работы, у Вихрова было много и других хлопот; прежде всего он решился перекрасить в
доме потолки, оклеить новыми обоями стены и перебить мебель. В местности, где
находилось Воздвиженское, были всякого рода мастеровые. Вихров поручил их приискать Кирьяну, который прежде всего привел к барину худенького, мозглявого, с редкими волосами, мастерового, с лицом почти помешанным и с длинными худыми руками, пальцы которых он держал немного согнутыми.
Теперь же могу сказать только одно: они хотели переформировать всю Россию и, между прочим, требовали, чтобы каждый,
находясь у себя
дома, имел право считать себя в безопасности.